– Нет, что вы? – рассмеялся сыщик. – Но я… как бы это поточнее выразиться… имею непосредственное к нему отношение. Яхве он… не единое божество, а огромная группа особых людей, да вы и сами всё скоро увидите… очень скоро…

– Но кто вы?

– Мне сложно вам так сразу всё объяснить, мы называем себя корректорами.

– Но откуда вы пришли?

– Из будущего!

– Я… я не понимаю… – Моисей с отчаянием обхватил руками голову.

– Ничего-ничего, это пройдёт. Надеюсь, там внизу у вас не осталось никаких неотложных дел? Впрочем, можете мне не отвечать, ибо я и так прекрасно знаю, что не осталось.

Назир Абд аль-Хаммам поднёс к губам чёрную коробочку:

– Станция, приём. Как там у вас к перемещению готовы?

– Давно готовы, – громко донеслось из коробочки.

– Указать вам точные координаты периметра для захвата лучом?

– Нет, не нужно, мы заранее всё рассчитали прямо с орбиты, верхушка горы уже под энергетическим колпаком.

– В таком случае начинайте! Ну что ж, Моисей, добро пожаловать в новую полную чарующих тайн жизнь, вы готовы? Пусть родится ещё одна легенда, прекрасный и одновременно очаровывающий своей необъяснимой таинственный миф.

Ну что ему ещё оставалось делать? И Моисей покорно кивнул, смирившись с пугающей неизвестностью и в ту же секунду откуда-то сверху на него обрушилось нестерпимо яркое божественное сияние…

– Смотрите, иудеи, смотрите! – могучий Аарон указал на озарившуюся ярким светом верхушку высокой горы. – Там Моисей, я вижу его!

Весёлое гульбище мгновенно прервалось. Все иудеи в замешательстве глядели на очередное свершающееся прямо у них на глаза невероятное чудо. В ударившем прямо с неба золотом столбе прозрачного света вверх медленно возносилась маленькая человеческая фигурка.

– Это бог Яхве! Он забрал его! – торжественно и даже с некоторым надрывом прокричал верный Аарон.

Золотое свечение пульсировало и, казалось, маленькая фигура будет парить над землёй вечно, но вот золотистый свет слегка померк, а затем и вовсе исчез, оставив после себя лишь зыбкое марево.

Моисея на горе больше не было.

– Не, вы это видели? – с откровенной завистью сварливо проговорил кто-то из иудеев. – Он таки вознёсся!!!

Толпа израильтян возбуждённо загомонила.

Прямо у них на глазах родилась очередная волшебная легенда.

Глава 13

Рождение Самсона

Древний Израиль уникальное место и не только потому, что ничегошеньки о нём доподлинно неизвестно. Уникален древний Израиль прежде всего своими потрясающими во всех отношениях обитателями. И сразу же назревает вопрос, неужели в такой стране можно нормально жить и более того, совершать героические подвиги? Ответ однозначен: да жить можно, но недолго, а вот что касается подвигов… тут уж у кого как. Своего соседа перехитрить, это знаете ли тоже подвиг, помельче, конечно, истребления какого-нибудь чудовищного великана, но тоже немало. Но ещё более сложные отношения складывались у древних израильтян с их богом.

Странный то был бог, непонятный. Изображения его не существовало, настоящее имя было страшной тайной, да и где он находится, никто толком не знал. Короче, конспирация наивысшего уровня, словно у тайной террористической организации. Только божественный голос и можно было иногда услышать, да и то не совсем порою было ясно кто с кем разговаривает, ты с богом или с собственной поехавшей крышей.

Такие вот дела.

Был, значит, в те древнейшие времена один такой воинственный народ под названием филистимляне. Нагрянули значит эти филистимляне нежданно – негаданно в Ханаан. Пришли со стороны моря и заняли прибрежную долину на юге. Откуда пришли не сказали и чего в чужих землях забыли тоже. Хотя, если подумать, свободных территорий по всей видимости искали, так как случился у них на родине не то голод, не то эпидемия, не то демографический взрыв. Филистимляне эти были мрачными, закованными в броню воинами того самого зрелого возраста, вслед за которым приходит такой необходимый на войне опыт как следует убивать.

Что могли противопоставить им местные жители?

Правильно, ничего.

Да и какой дурак в те благословенные времена хотел воевать. Торговать да, но воевать – да ни за что. И таких дураков в Ханаане, конечно же, не нашлось.

Прошло какое-то время и вот уже в пяти главных израильских городах правили пять филистимских царей. Очень скоро и тут стало тесно пришельцам. Грустно им было сидеть на одном месте без войны и грабежа и двинулись они тогда вглубь материка, раззявив варежку на земли племён Иуды и Дана (так звали древнейших прародителей этих иудейских общин).

Племя Иуды не желая сдаваться, всем скопом снялось с места и принялось изматывать врага, перемещаясь по родным горам и лесам концентрическими кругами. Прямо напасть какая-то вышла с этим племенем. Храбрым непобедимым воинам так и не удалось захватить в плен ни одного представителя знаменитого рода. Те лишь рожи корчили издалека и обзывались обидными словами. А стоило приблизиться к ним на расстояние полёта стрелы… потомки Иуды бесследно растворялись на местности знакомой каждому с детства. Плюнули в конце концов филистимляне на это иудейское племя и удовлетворились его территориями. Но гордый дух мятежных израильтян сломлен не был…

Племя же Дана сдалось без особых проволочек, встретив завоевателей мацой с вином и сладким цимесом, правда, у вкусивших сии дары потом долго болели животы от непривычки к кошерной пище. Однако формально придраться было не к чему. Ворота своих городов открыли? Открыли. В пояс оккупантам поклонились? Поклонились. Господство признали? Признали. Так чего вам ещё надо? Правьте себе на здоровье и не кашляйте.

Таким образом, в течение целых сорока лет Израиль был вынужден терпеть ненавистное иго. Вот оно самое время для истинных героев и герой не заставил себя долго ждать…

В маленьком городке Цоре жил в то время некий иудей из племени Данова по имени Маной, жена которого была бесплодна. Что только не пробовали: настойки, отвары, целебные омовения в насыщенной серой воде, ничего не помогало. Несчастному, кажется, смириться надо, а он знай себе горюет. Сына хочет наследника, дабы передать ему со временем своё убогое наследство: перекошенный домишко с маленьким огородом да нехитрую хозяйскую утварь.

И вот однажды перед горемычными супругами предстал некий запыленный путник и попросив воды сказал, что, мол, очень скоро родится у пары долгожданный наследник. Маной сразу же занервничал, предположив что следующими словами незнакомца будет просьба переночевать с дороги и возлечь рядом с его женой, но запыленный путник произнёс нечто, сбившее бедных супругов с толку:

– В награду за то, что не отказал ты мне в утолении жажды… – хрипло проговорил незнакомец, возвращая Маною кувшин с водой, – я открою тебе тайну суть которой в том, что твой будущий сын станет великим героем Израиля и, возмужав, должен будет дать клятву не пить вина зелена и никогда не стричь своих волос… иначе… не видать ему славы героя вовеки веков.

Странные слова, даже можно сказать, безумные. Маной решил ни в чем незнакомцу не перечить лишь бы тот ушёл поскорее и тот, действительно быстро ушел, будто подслушав чужие мысли. Кто был этот запыленный странник так и осталось загадкой, тем не менее, чудо свершилось и у горемык, наконец, родился чудесный пышущий здоровьем младенец. Родители нарадоваться не могли и рос этот младенец буквально не по дням, а по часам. Не успели отец с матерью купить любимому отпрыску простенькие погремушки, как тот уже на девушек стал засматриваться, часто болтающих у местного колодца и упражняться стрельбой из дальнобойного лука. А с одеждой… ну просто беда какая-то выходила сплошная.